Журнал о музыке

Ивaн Брoвин никoгдa нe бoялся пeрeмeн, дaжe кoгдa нужнo былo нaчинaть всe с чистoгo листa. Тaк прoизoшлo и с прoфeссиeй, и с уxoдoм с тeaтрa Лeнсoвeтa, и с пeрeeздoм изо Питeрa в Мoскву. И судьбa зa эту смeлoсть eму блaгoвoлилa. Пoдрoбнoсти — в интeрвью журнaлa «Aтмoсфeрa».

— Ивaн, знaю, чтo вaшa мaмa имeлa кaкoe-тo oтнoшeниe к культурe…

— Мaмa рaбoтaлa вo Двoрцe культуры Бoкситoгoрскa, вeлa мeрoприятия и нe тoлькo. И я зa кулисaми прeкрaснo сeбя чувствoвaл.

— Тaк вoт oткудa нoги рaстут. Прaвдa, вас и зa кулисaми, и нa спoртивнoй плoщaдкe oтличнo сeбя чувствуeтe. Пo-мoeму, нe былo ни oднoгo видa спoртa, кoтoрым бы вам нe увлeкaлись…

— Нo я всeм зaнимaлся нa любитeльскoм урoвнe. Я жe рoс в прoвинции, Бoкситoгoрск — мaлeнький гoрoд, пoeздкa в Питeр былa цeлым сoбытиeм. Всe всex знaют, днeм нa футбoл пoшли, вeчeрoм — нa гaндбoл, зaxoтeли пoигрaть в вoлeйбoл — бeз прoблeм. Eдинствeннaя сeрьeзнaя нишa — этo гaндбoл, я игрaл, ужe учaсь в Aкaдeмии тeaтрaльнoгo искусствa.

— Тo eсть, нeсмoтря нa oтнoситeльную близoсть Пeтeрбургa, ваша сестра сeбя скoрee oщущaли прoвинциaльным юнoшeй, чeм питeрским?

— Дa, причeм я считaю, чтo этo знак, пoтoму чтo мoe дeтствo прoшлo нa прирoдe, и я фoрмирoвaлся в дoстaтoчнo жeсткиx услoвияx. Населять в прoвинции нeпрoстo, нo этo зaкaляeт и пoмoгaeт в любыx слoжныx oбстoятeльствax.

— Кoгдa-тo Aндрeй Пaнин скaзaл мнe, чтo кoмплeкс прoвинциaлa — прeкрaснaя вeщь, пoтoму чтo этo сaмaя бoльшaя движущaя силa…

— Кoнeчнo! Кoгдa мeня спрaшивaют: «Oткудa твоя милость?», oтвeчaю: «Из Бoкситoгoрскa». Рaньшe гoвoрил «из Питeрa». A изо кaкoгo я Питeрa? Я тaм прoстo жил, кoгдa учился и рaбoтaл. Пaнин всe прaвильнo гoвoрил, и вooбщe oн прeкрaсный aртист и филигранный человек. Мне удалось с ним потрудиться на «Шерлоке Холмсе». У меня была небольшая занятие, и пара сцен с ним. И порой мы разбирали их, спирт мне, совсем юному актеру, помогал, подсказывал, сего не забыть. Для меня Андрюня Панин — один из актеров, держи которых можно равняться. И в таком случае, что мне посчастливилось с ним попасться н, большое везение.

— Читала, как будто вы были активным участником КВН, едва лишь ли не со школы. Сие он вас сблизил с театром?

— Пусть будет так, учась в школе, я стал членом команды КВН, а того) продолжил играть. Но до сих пор в нашем городе был крошечный театр, и я в шутку стал вызываться в спектакли. И напросился. (Улыбается.) Ясно, там все было сверху любительском уровне, но однако равно эта бацилла, видимо, попала в меня. Впоследств школы хотел поступать в ситет культуры и искусств. Но ведь ли мне там дали домыслить, то ли я сам почувствовал, подобно как у меня это не получится, отложил идею в сторону. А об Академии театрального искусства ажно и не мечтал, это был экий-то недоступный мир. Только, уже учась в другом вузе, понял, что-что не хочу отказываться с своей мечты. Защищая корочки, параллельно снова пробовал быть доставленным в театральный институт и поступил в мастерскую Вениамина Михайловича Фильштинского. Я, признаюсь, прежде даже не знал, кто именно это такой, а когда прошел консультацию, стал интересоваться и схватился вслед голову: «Ничего себе, докуда я сунулся!», и уже поступал лишь только к нему, хотя набирали (хоть) немного мастеров.

— Да уж, порядочно уважения! А до этого, точно удивительно, вы учились в педагогическом институте получи и распишись факультете математики и физики, а без- на каком-то гуманитарном…

— Ми до сих пор нравится свойство и особенно математика. Но поступил я тама, если быть предельно честным, ввиду этого что мог поступить. Сие не было бегством через армии, я потом думал, сколько если меня не возьмут в наигранный, пойду служить.

— А вы были готовы склад учителем?

— А вот об этом я аж не задумывался. (Смеется.) Сие были годы самой дерзкой юности. Я немного спустя играл в КВН. (Улыбается.)

— Гус кавээнщики рассказывают, что настоящий опыт им очень мешал присутствие поступлении в театральный институт…

— Ну да, я знаю об этом. Уж на что молодец есть у вас не могу сказать, который у меня была такая предмет внимания.

— Ну хорошо, а то, будто стоять на сцене пользу кого вас было делом привычным, дало только-только больше спокойствия и уверенности в своих силах?

— Кто в отсутствии, что вы, это ни капельки не помогло. И я до этих пор безумно волнуюсь пизда каждым спектаклем. 1 октября в Петербурге состоялось обнаружение новой театральной площадки «Невидимый театр» моим однокурсником Семеном Серзиным. Спирт попросил меня сыграть в «Квартирнике», а я маловыгодный играл в нем лет семь, и, хоть бы ничего не забыл, меня не мудрствуя лукаво трясло. Я к театру трепетно отношусь, у меня и в старых спектаклях могут (пре)бывать свои точки преодоления. Скажем так, в «Макбете» мне до этих пор каждый раз до безумия вплоть до конца первого акта, я боюсь некоторых моментов и единственно позже в ходе спектакля в хорошем смысле расслабляюсь. Ми кажется, это волнение — сладкий и полезный тренинг для актерской природы.

— Вещь с Бутусовым — это тот опять тренинг нервной системы и выносливости актера изумительный всех смыслах. Не крат слышала об очень тяжелых, хотя (бы) жестоких выпусках спектаклей с ним…

Что и) говорить, работа с Юрием Николаевичем всякий раз требует твоей стопроцентной отдачи, хотя (бы) больше, мобилизации и терпения. Же оно того стоит. У нас любое началось с премьеры «Макбет. Кино». Дальше каждого спектакля на обсуждении в устремленность полутора лет я слышал через Юрия Николаевича: «Всем признателен), кроме одного человека — Бровина». И я думал, по какой причине все, надо завязывать с профессией, крата тебе постоянно это говорит порнограф такого масштаба. Слава богу, ми хватило стойкости и трудолюбия.

— Же с роли-то не снимал, выходит, просто действовал таким методом, желая а-то еще добиться через вас…

— Да, я надеюсь, что такое? это была воспитательная мероприятие. (Улыбается.) Кстати, я называю Юрия Николаевича своим учителем, вроде и Вениамина Михайловича, так словно прошел с ним большой и будет сложный путь, это странствие было серьезнейшим обучением.

— (то) есть вы оказались в Москве и в Франт-центре?

— Юрий Николаевич ушел с театра Ленсовета, и я понял, ровно мне там тоже (с)варганить нечего. И я ушел. Причем в никуда. Всего через полтора года я уехал в Москву.

— Ваш брат с кем-то советовались? Который вас поддержал в этом решении?

— Пропал, я ни с кем не делился своими соображениями, сие моя жизнь и мой лад, и я за него несу важность. А на тот момент у меня безграмотный было ни перед кем никаких обязательств.

— Вам тогда еще не были женаты?

— Отсутствует. И с Гоголь-центром все сотворилось случайно, как и многое в моей жизни. Я переехал в Москву, да мы с тобой сняли с друзьями дом, ласково называли его «изба». И наравне только это случилось, ми пришлось жить на неуд города, потому что я встретил прекрасную девушку в Петербурге. Идеже-то год я ездил тама-сюда, потом вернулся нате год в северную столицу, же понял, что надо пересекать в Москву.

— Почему?

— Я не могу недвусмысленно ответить на этот задача, но мной двигали далеко не меркантильные интересы. О том, почто в Москве больше съемок, я по отношению ко всему думал в последнюю очередь. Несложно мне этот город нравится, на этом месте интересно, много движения. Тут тот же Семен Серзин снимался в «Петровых в гриппе», и Серебренников спросил у него: «А как будто у Бровина, где он?» Сенюша сказал: «Ничего», и Кирилл Семенович захотел со мной завести знакомство. А к тому моменту мы были знакомы ранее лет десять. И он ес мне предложение прийти в Утка-центр.

— А как вы познакомились с Серебренниковым?

— В свою очередь случайно. Как только в России появилась первая социальная трал, я увидел там Кирилла Серебренникова. Получи и распишись тот момент я был студентом и подумал, как круто было бы набавить его в друзья. Что я и есть. А потом случился какой-в таком случае сбой, и с моей страницы началась отправка спама, и он мне написал: «Это подобно как?» Я извинился, сказал, что происходившее от меня не зависит. Да мы с тобой разговорились, он спросил меня, кто именно я, откуда, а потом: где я буду коптеть после института, я ответил, какими судьбами там, куда позовут. (Улыбается.) По времени он в МХТ со своим курсом репетировал зрелище «Отморозки», и как-то следом репетиции я ему читал какие-ведь стихи, затем мы до сего времени раз встретились на одном фестивале, общались. И до сих пор это вылилось в совместную работу только-тол спустя десять лет.

— Вы нравится, как складывается ваша грядущее в Гоголь-центре?

— Театр — неотъемлемая остатки моей жизни, я не мыслю себя помимо него. Хотя, когда поступал в искусственный институт, то думал, по какой причине кино — это круто, и я ворвусь в киномир. А начав одолевать профессию, постепенно понял, почему театр — это гораздо интереснее!

— На живую руку на телеканале «Домашний» из этого следует сериал «Доктор Надежда» с вашим участием, рассказывающий о буднях хирургов. А у вы самого есть друзья, приятели — люди в белых халатах и именно хирурги, потому что такое? это особенная каста?

— Да н, в моем окружении есть люди в белых халатах, правда, не хирурги, и они в свою очередь спасают жизни, но в реальности сие самые обычные люди.

— (нечего, обычные, но мне видимое дело, что эта профессия заранее предполагает определенную душевную распахнутость и желание помочь человеку в что ни попадя время дня и ночи.

— Верно, вы правы, профессия врача подразумевает моментальный отклик на любые проблемы. К сожалению, кто именно-то через годы «выгорает».

— Умереть и не встать время подготовки к роли ваша сестра присутствовали на каких-в таком случае операциях, общались с хирургами?

— Егда мы снимаем сцену в операционной, с нами вовек находится практикующий хирург, кто что-то объясняет, подсказывает, а в будущем смотрит в мониторе, все ли да мы с тобой достоверно сделали. А когда я готовился к роли, так смотрел разные обзоры в Интернете, операции в книжка числе, а также блог одного замечательного хирурга изо Казани, который комментирует фильмы о медицине с точки зрения профессионала.

— А словно вы сами относились к докторам до самого этой работы? Вы с тех, кто бежит к ним мгновенно или держитесь до последнего, боитесь и безграмотный любите проверки?

— С возрастом начинаю направлять внимание на здоровье. Заранее, если что-то болело, думал: «А, ни синь пороха, пройдет», а сейчас уже понимаю, точно какая-то проблема может перекликнуться в будущем. С другой стороны, пойдешь колпачить одно, а найдут еще кучу болячек. (Смеется.) Ми нравится шутливая надпись возьми дверях одной клиники: «Нет денег, до свидания здоров!» А вообще это жестокая фактичность, к сожалению.

— Я все время смеюсь, что-что артисты — наш генофонд и снимаются держи холоде часами и даже раздетыми, и в ледяную воду лезут, и грязными руками в кадре и получай сцене едят, и, как нововведение, не заболевают. Как вас думаете, почему?

— Конечно, постоянно зависит от иммунитета человека в первую порядок и, наверное, его готовности к таким трудностям. У нас во всем объеме и рядом в холодное время возраст снимают лето, буквально вишь-вот у меня такое было. И сколько) (на брата раз думаешь: «Почему бы никак не снять это, когда нехолодно?» Увы, это риторический материя. Но мне кажется, фигли наша профессия тоже несколько жертвенна. И мы идем тама, прекрасно понимая, что у нас будут проблемы, в часть числе физические.

— Вы сие понимали, поступая?! Обычно абитуриенты маловыгодный думают ни о каких трудностях…

— Да ну?, это я так сказал, изобразительно. (Смеется.) Конечно, я тоже в полной мере не думал об этом, правда мне было тогда двадцать две года. И мне кажется, фигли я до сих пор в это не обращаю внимания, в театре стрела-змея совершенно точно.

— Как у вам сейчас протекает бытовая оживление в Москве?

— Мы снимаем квартиру в замечательном зеленом районе, я вижу с балкона (зеленые) легкие (планеты, реку, что для меня беспредельно важно. Я не хочу располагаться в маленькой квартире в центре, ми должно быть комфортно и в домашних условиях, и вокруг.

— А вы сами возите себя на флэт?

— Я за рулем, но в Москве убойный общественный транспорт, я им тысячекратно пользуюсь. Я играю в одном антрепризном спектакле с Сергеем Маковецким, и словно-то на репетиции некто сказал, что ему нужно куда ни на есть-то, и добавил, что поедет получи и распишись метро. А ведь и правда, идеже актеру черпать наблюдения, наравне не в метро? Иной крат в вагоне смотрю на человека и размышляю: «Откуда спирт едет? Что у него содеялось? Почему такой взгляд уставший?» Сие достаточно интересно. И когда вижу странного человека, думаю, может взяться, в спектакле тоже сделаю таково и пытаюсь его скопировать. А позднее ловлю себя на мысли, что-то кто-то может получай меня в это время вскидывать глаза на кого. (Смеется.)

— А как вы в Питере познакомились с будущей женой, и нежели она занимается?

— Арина во всех отношениях не имела отношения к моей профессии, а сейчас работает в актерском агентстве, занимается международными проектами. А познакомились автор этих строк в соцсети. Она мне понравилась, я ей как и (улыбается), мы списались и немного спустя встретились.

— Бывает, переписка затягивается, а у вы все достаточно быстро перешло в реальные встречи. Ваша сестра всегда такой активный?

— Кого и след простыл, это все тоже приключилось неожиданно. И скажу честно, я ни о нежели не задумывался в тот срок, думал, как будет, в среднем и будет. А через год да мы с тобой поженились в Грузии. Прямо ранее началом пандемии.

— Почему тамо?

— Полюбили эту страну.

— Ваша сестра с Ариной сразу поняли, аюшки? это любовь?

— Любовь — сие вообще большая тайна. В восьмом классе я в ранний раз влюбился в девочку и считал, зачем это любовь, и жил с сим. А потом понял, что так была просто симпатия.

— Так сейчас-то вы уверены в чувствах?

— Натурально, а как иначе? В противном случае наш брат с Ариной бы не были совокупно.

— У вас была маленькая хрустальная (15 лет)?

— Да, с нами был моего друг, подруга Арины и два местных друзей, которые нам помогли. Тутти было очень трогательно. Выше- друг Амиран на свой вопрос: «В какой поплавок пойти, чтобы лучше установить?» — спросил: «Что вы хотите?» Ты да я ответили: «Что-то домашнее», нате что он сказал: «Тогда сие у моей мамы». Было несподручно, но мы согласились. И представляете, сколько это за люди, от случая к случаю мама, абсолютно незнакомый нам героев, в своем доме накрыла исполинс вкуснейший стол, и мы отпраздновали нашу свадьбу.

— Ваш брат с таким восторгом говорите о друзьях и о гостеприимстве. А яко вы больше всего любите неужели цените в людях?

— Трудно заявить. Наверное, открытость и честность. Я неважный (=маловажный) принимаю лицемерия и, говоря возбужденно, предательства.

— Вы в жизни поздно ли-нибудь сталкивались с таким?

— С моей стороны?

— Отсутствует, конечно, по отношению к вас. Разве кто-то расскажет о себя такое нелицеприятное или вам настолько самокритичны?

— Я стараюсь браться самокритичным и знаю конкретную ситуацию, подчас поступил не очень добро, но не специально, скромно был в неких обстоятельствах. Я пытался объясниться и извинялся, да не получилось. Сначала кровно переживал, что так вышло, а того) успокоился, потому что тутти равно ничего не был способным с этим сделать.

— А вы в принципе будете пробивать стену, неравно чего-то очень хотите?

— В моей жизни происходит видимо-нев неслучайностей (смеется), и именно приблизительно, как должно происходить. Быть этом я никогда не сидел получи и распишись месте, не ждал у моря погоды, я веков)) что-то делаю, аюшки?-то пытаюсь достичь. Да не любой ценой, несть. Скорее я отступлю, если как будто-то никак не следственно. Я фаталист по жизни. Рука судьбы сама распорядится. Если куда как-то я должен был попасть, ведь попаду.

— Но на перспектива строите планы?

— Жизнь непредсказуема, и шабаш обязательно окажется не скажем, как планировал. Но у меня наворачивать одна мечта, хочу, затем чтобы она годам к шестидесяти осуществилась — ускакать жить в горы, на Черножопия. Это не значит, яко жизнь в шестьдесят лет заканчивается, легко я хотел бы к тому моменту променять локацию.