24 апреля, 2016 
adminGWP фото: Ксения Коробейникова
«Олимпия» Эдуарда Мане.
У входа на выставку нас встречает обнаженная дама — «Афродита Книдская» Праксителя. Скульптор стал первым художником, изобразившим женское тело полностью нагим. «Афродита, из-за которой многие путешествовали на Книд, считается самой замечательной статуей во всем мире», — писал Плиний в IV веке н.э.
Но сегодня в музее все лавры перетягивает на себя «Олимпия» Мане. Обнаженная девушка растянулась на ложе, глядит на зрителя холодно и самоуверенно. Темнокожая служанка, скрывая улыбку, подает ей роскошный букет от очередного гостя. В ногах модели — черный кот с изогнутым хвостом, словно защищающий ее от посягательств. В доме героини нет любви, а есть расчет и откровенный торг. Картина очень французская, но по глубине проблем сопоставима с историями героинь русских писателей — Сонечкой Мармеладовой Достоевского и Катюшей Масловой Толстого.
Появление картины «Олимпия», на которой изображена любимая натурщица Мане Викторина Мёран, спровоцировало скандал на парижском салоне в 1865 году, и она была принята жюри выставки только через два года. Толпа устраивала давку, чтобы взглянуть на любопытный экспонат. Полотно называли вульгарным, грязным, неблагородным — эти определения касались манеры исполнения и темы, выбранной художником. Мане очень переживал, что картина вызвала неприятие критики и публики. Тогда его поддержал друг, писатель Эмиль Золя: «Я знаю, вам удалось создать великолепное произведение… энергично перевести на особый художественный язык истинность света и тени, правду о предметах и людях».
фото: Ксения Коробейникова
«Королева» Поля Гогена.
— «Олимпия» шокировала современников Мане в такой же степени, в какой смущала и будоражила их, — говорит президент музеев Орсе и Оранжери Ги Кожеваль. — Она отсылала без тени идеализации или ловкой мифологической трактовки к образу проститутки, характерному для того времени. Неспроста ее называли монстром банальной любви и одалиской с желтым животом. Олимпия не обольстительница, а профессионал в своем деле. Градус критики был настолько высок, что никто из современников Мане не увидел параллель между «Олимпией» и «Венерой Урбинской» Тициана, которую Эдуард копировал во Флоренции несколькими годами ранее.
Наши специалисты заметили параллель «Олимпии» с искусством Возрождения, поэтому справа от нее висит «Дама за туалетом, или Форнарина» ученика Рафаэля Джулио Романа. Обнаженная напоминает античную Венеру. К ней отсылают атрибуты богини любви — жаровня, зеркало и статуя самой Венеры, стоящая за спиной модели. Изображенную красавицу поочередно называли именами прекрасных женщин Италии — Лукреции Борджа, Беатриче д’Эсте и, наконец, Форнарины, возлюбленной и модели Рафаэля.
— На месте «Форнарины» должна была висеть «Даная» Рембрандта, но буквально за неделю Эрмитаж передумал нам ее предоставить, — рассказывает куратор выставки Ирина Антонова. — Тогда мы повесили работу Джулио Романо, которая тоже происходит из коллекции питерского музея. Она хранилась долгие годы у нас, потом мы вернем ее в Эрмитаж. В идеале на этой выставке женщин полусвета должна быть и «Незнакомка» Крамского. Но я не просила Третьяковку одолжить ее нам, так как понимала, что галерея будет защищать честь своей дамы.
фото: Ксения Коробейникова
Завершает выставку «Королева» Поля Гогена. Вдохновленный «Олимпией» Мане художник написал ее на Таити. Обнаженная Гогена расположилась под деревом познания. Она щедро одаривает энергией. Мир вокруг нее похож на земной рай, сотканный из ярких тонов цвета и света. Полотно просто кричит от радости и счастья, как и вся выставка, посвященная любви и красоте.
Опубликовано в рубрике